![[personal profile]](http://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
svart_ulfr
В системе славянской народной культуры грибы занимают особое положение. Многочисленные поверья, приметы, запреты, связанные с грибами, а также разветвленный ритуал собирания грибов у славян — все свидетельствует о том, что в народном сознании эти дары природы предстают не только и не столько разновидностью пищи, сколько неким значимым элементом культурного кода. Неоднозначное отношение к грибам определяется тем, что в народных представлениях они занимают промежуточное положение между растениями и животными. Грибы выступают как некие живые существа, состоящие в родстве с различными демонологическими персонажами (карликами, ведьмами, чертом и т. д.). Грибы связаны с нечистыми и хтоническими животными, обладают способностью к оборотничеству и таинственной силой, влияющей на жизнь людей.
Кроме того, в фольклорной традиции грибы также оказались тесно связанными со сферой сексуальной жизни человека. В народных представлениях славян о грибах ярко проявляется их эротическая символика; грибы — это и нечто запретно-потаенное, связанное с половыми взаимоотношениями, и в то же время наглядно-иллюстративное, необходимый элемент для приобщения к правилам сексуально-эротического поведения.
Данной проблемы уже касался В. Н. Топоров в статье «Семантика мифологических представлений о грибах».[679] Мы хотели бы еще раз обратиться к этой теме и дополнить построения В. Н. Топорова славянским материалом.
В народных представлениях славян эротическая символика грибов связана с противопоставлением их по признаку мужской — женский. Соответственно все грибы делятся на «мужские» и «женские» в зависимости от их внешнего вида, причем основную роль играет здесь противопоставление выпуклого и вогнутого. Трубчатые грибы, с длинной ножкой и шляпкой в виде колпачка (например, класс Boletus) — мужские; их форма явно ассоциируется с мужским половым членом. Пластинчатые грибы, с короткой ножкой, переходящей в шляпку в виде воронки (например, класс Agaricus) — женские. Соотношение по внешнему виду с человеческими гениталиями подтверждается и названиями грибов в славянских языках. Слав. *gọba (ст. — слав. ГѪБА, словен. góba, серб, gűba, пол. gąbka, gębka, чеш. houba, вост.-слав. губа, губа) обозначает и класс «женских» (пластинчатых) грибов и служит одним из наименований для vagina. Обобщенное название гриб, принятое для «мужских» (трубчатых) грибов, а также названия некоторых видов этих грибов могут употребляться и как обозначение penis, membrum virile (например, рус. пупырь, сморчок [1: с. 243]). Славянский материал показывает, что довольно последовательно грибы ассоциируются с мужским, а губы с женским началом. Это подтверждается различными приметами, связанными с грибами. Так, в Польше и на территории украинско-белорусского Полесья считается, что увидеть во сне гриб для девушки означает появление жениха; если гриб видит женщина — это к беременности; если беременная — это предвещает рождение сына: як грыба увидит, то будэ хлопэць,[680] гриби приснылись — то хлопця вродю.[681] Последняя из приведенных примет имеет в Полесье соответствующий «женский» вариант: если во сне бэрэш сыроêжки — дивчинка ўродыца.[682]
Сохранился у славян и сказочный сюжет о войне мужских и женских грибов (АА *297), но в вырожденной, измененной форме. В русской сказке «Грибы» [4, с. 132], в шуточной песне «Боровик созывает грибы на войну» [5, с. 101][683] акцент переносится из области взаимоотношения полов в социальную сферу; вероятно, большую близость к первоначальному варианту сохранили белорусские свадебные песни, построенные на параллелизме — боровик скликает грибы завоевать белянку, жених зовет сватов ехать за невестой:
Будзем вайну ваяваць,
Белую бялянку да сябе браць.
<…> Сабірайцеся, сваточкі,
Будзем вайну ваяваць,
Маладую Ганнульку да сабе браць.
[6, с. 21][684]
Среди русских подблюдных песен, исполнявшихся девушками во время святочных гаданий, предстоящее замужество предвещал, например, такой текст:
Ищет груздочек беляночки,
Не груздочек скачет, но боярский сын,
Не беляночки ищет, но дворяночки.
[7, с. 76][685]
Поход в лес за грибами в свадебных песнях часто обыгрывался как поиски своей пары, суженого. На вопрос матери: «Куды ж, доню, сабіраешся <…> Ці ў лес па ягоданькі / Ці ў бор па грыбанькі?» — девушка отвечала, чтобы мать ожидала ее из лесу не с грибами-ягодами, а с женихом: «А дажыдай мене, маманька,/ У суботу вечарынаю,/ Прыбуду з дружынаю./ У суботу вечарочкам / Прыбуду з дружочкам» [6, с. 390].
Эротическая символика грибов ярко проявляется и в белорусской весенней хороводной песне о том, как девушка отправилась в лес за грибами, нашла там «грыба мухамора, краснага грыба», принесла его домой и… положила «на белу краваць». А дальше —
Толькі слёзкамі ліецца —
Баіцца грыба <…>
Гриб-мухомор уговаривает девушку:
Ах ты, дзеўка прыукрасна,
Не лій слёзачак напрасна,
Не бойся мяне <…>
Кладзі свячу васкавую,
Я тры разы пацалую,
Мілая мая,
Эй, мілая мая.
[8, с. 304–305][686]
В этом примере достаточно откровенно выявлена фаллическая символика гриба — с ним связывается мотив утраты девственности.
Небезынтересно отметить, что грибы символически присутствуют и в обрядах, связанных с молодоженами. В разных губерниях России был распространен обычай катать на масленицу молодых с ледяных гор, причем неженатая молодежь всячески задерживала сани и требовала, чтобы жена прилюдно целовала мужа двадцать пять раз подряд, а если она этого сразу не сделает, то еще столько же. Это называлось солишь рыжики на пост или грибы ломать [Архангельская губ.; 9, с. 38, 88].[687] Таким образом молодые супруги должны были продемонстрировать окружающим свою взаимную любовь и согласие.
вернуться
Но с грибами, оказывается, связан и мотив супружеской измены. В белорусской весенней песне рассказывается о молодице, которая пошла в лес за грибами, а попала в компанию веселых молодцев:
І з малойцамі разгукалася.
Вот пятух пяе — я й дамоў не йду,
Другі пяе — я й не думаю…
Вернувшуюся на заре жену встречает муж. На вопрос супруга, где она провела ночь, молодица дерзко отвечает:
Ці ж ты, міленькі, адурачыўся,
Ка мне вочкамі не <а>дварачываўся.
[8, с. 429]
С «грибной тематикой» сочетаются также представления о появлении детей, в том числе внебрачных. Отметим, что на Украине и несъедобные грибы, и детей, родившихся вне брака, называют байструки [10, с. 72].[688]
Грибы, подобно иным хтоническим существам (гадам, насекомым), связаны с потусторонним миром; там, в этом мире, пребывает до своего рождения, видимо, и человек. Оттуда он является на свет, в мир людей. Чехи в значении "тебя еще на свете не было" употребляют выражения: tenkráte byl jsi ještě na houbách, ješteš houby pasl (ты тогда был еще на грибах, еще грибы пас) [11, с. 333].[689] Мотив происхождения людей из грибов нашел красочное отражение в болгарских народных легендах о начале света. Согласно этим рассказам, сначала из земли возникли два гриба — мужской и женский (мъжка и женска гъба); у них появились дети (они създали и деца), и впоследствии землю населило целое поколение людей. Именно поэтому после смерти человек возвращается в землю, откуда когда-то пришли в этот мир его «прародители». По другой версии, после всемирного потопа вся земля оказалась покрыта тиной; из этой тины выросли грибы, и засветило свето — свершился акт сотворения мира и людей [12, с. 116–117].[690]
Согласно существующим славянским поверьям, супружеские отношения способствуют успеху в сборе грибов. Помимо того, что каждый, отправляющийся в лес за грибами, должен проделать ряд обязательных действий (не осенять себя крестом; не молиться; умыться, чтобы грибы не «обожгли» руки; первые три гриба «отдать лесу», поцеловать первый найденный гриб и т. п.), больше повезет тому, кто в силу возраста или семейного положения живет половой жизнью. В гомельском Полесье по этому поводу рассказывают: «Пашли мы ўдовы две, да две зaмужни — па грыбы. Дак [те, что] з мужыками — поўны кашоли набралы, а ўдовы нэ набралы».[691] Вспомним в связи с этим игривую украинскую поговорку: «Колі ти мені муж, то будь мені дуж; а як не гриб, то не лізь у козуб» [14, с. 175].[692] Связь с фаллической символикой, возможно, присутствует и в следующем «ритуале», с которого было принято начинать сбор грибов в Северной Чехии. Здесь, идя по грибы, вставали на опушке леса и бросали в землю нож. Если нож втыкался прямо — это был знак того, что найдешь много грибов [15, с. 224].[693] Вероятно, в данном случае можно предполагать общее символическое значение — ножу гриб / фаллос. Да и грибы растут лучше в местах, где совершалось совокупление. Так, словацкое название одного из видов грибов — jelená frčina — объясняется поверьем, что эти грибы вырастают там, где спаривалась крупная дичь [16, с. 349].[694]
Вероятно, грибы в своем лесном мире живут так же, как люди. На Украине считают, что грибы всегда растут парами или семьями (киев., винниц.). В Северной Чехии также бытует поверье о существовании грибных «семейств»: если найдешь в дубовой роще лисичку (liška), ищи где-то рядом и ее брата — белый гриб (hříbek) [15, с. 224].
Неординарные, загадочные создания природы — грибы — в народных легендах и поверьях оказываются причудливо связанными с интимной сферой человеческой жизни. Они выступают как своеобразные двойники людей в мире природы и одновременно «обыгрывают» тему сексуальных взаимоотношений в системе культуры.
678 - Топорков Α. Λ. Малоизвестные источники по славянской этносексологии (конец XIX — начало XX века) // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1991. С. 307–318.
679 - Топоров В. Н. Семантика мифологических представлений о грибах // Balkanica. М., 1979. С. 234–297.
680 - Брестская обл.; Полесский архив (далее ПА) Института славяноведения и балканистики РАН.
681- Ровенская обл.; ПА.
682 - Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. М., 1957. Т. 1.
683 - Восточнославянская сказка. Сравнительный указатель сюжетов. Л., 1979.
684 - Вяселле. Песні. Минск, 1986. Кн. 5.
685 - Смирнов В. Народные гадания Костромского края (очерк и тексты) // Четвертый этнографический сборник. Кострома, 1927. С. 17–91 (Труды Костромского научного общества по изучению местного края. Т. 41).
686 - Веснавыя песні. Мінск, 1979.
687 - Соколова В. К. Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов. М., 1979.
688 - Симоненко Л. А. Лексико-семантические особенности названий грибов в украинском языке // Мовознавство. Київ, 1972. № 6. C. 71–79.
689 - Sobotka P. Rostlinstvo a jeho význam v národních písních, pověstech, bájích, obřadech a pověrách slovanských. Praha, 1879.
690 - Фолклорен еротикон. Том 1. Съставител Ф. Бадаланова. София, 1993.
691 - Гомельская обл.; ПА.
692 - Номис М. Українськи приказки, прислівъя и таке инше. СПб., 1864.
693 - Homolka F. Rostou houby… (lidové zvyky a pověry) // Český Lid. Praha, 1909. Roč. 18. S. 224.
694 - Majtánová M. Z vývinu slovenskej mykologickej terminologie // Kultura slova. Bratislava, 1970. № 10. C. 349–350.
(C) "Секс и эротика в русской традиционной культуре". М., 1996. С. 317-322.
